Больше никаких ложных богов ибо есть я. Ложные представления о русских богах

Инопланетяне и боги Представление об инопланетянах как намеренно действующих агентах служит связующим звеном между верой и религией и приравнивает инопланетян к божествам. Эта связь подробно отражена специалистом по истории техники Джорджем Базалла в книге

Ложные боги жестоки. Они требуют всецелого служения и постоянного поклонения. Но чем больше ты им служишь, тем меньше они тебя уважают. В конце концов, твое горькое рабство ложному богу делает из тебя существо униженное и бесполезное. Пережеванный и выплюнутый человек менее всего нужен тем, кому отдал все силы и весь талант.

Так на работе быстро забывают еще вчера незаменимого специалиста. Так революции сжирают собственных детей. Так стремление к славе и популярности оборачивается публичным позором и крахом всей жизни.

Перечень ложных богов довольно объемен. Но кто бы мог подумать, что там есть страничка с надписью «дети». Их тоже можно неправильно любить. Их можно превращать в богов и всю жизнь свою делать одним непрестанным богослужением. Чем это заканчивается? Не спрашивайте. Подумайте сами да присмотритесь к окружающей жизни. В тюрьмах при советской власти на стенах вешали издевательские лозунги, вроде «На свободу с чистой совестью».

Над входом в наши дома престарелых тоже можно было бы повесить плакат: «Здесь находятся те, кто всю жизнь прожил для детей». Этот плакат будет относиться к большинству старичков, которые имели семьи, рожали детей, но не воспитывали их, а служили им.

Наступило время, и повзрослевшие боги сменили шортики на костюмы, бантики на химическую завивку и отправили дряхлых предков подальше с глаз доживать свою старость на казенном иждивении.

Конечно, процентов десять-пятнадцать могли бы написать такой текст: «Я эгоист - жил только для себя. Ни на кого не обижаюсь. Спасибо за кров и тарелку супа». Но таких будет меньшинство. У большинства к и без того горькой пилюле старости и немощи будет добавлена горечь оставленности теми, кому отданы все силы. Фотографии родителей не так уж часто увидишь на стенах наших квартир. В основном домашние «иконостасы» состоят из фотографий «себя любимого» и, конечно, обожаемого чада. Вот вам и лакмусовая бумажка. Вот и симптомы болезни. Эгоисты и идолопоклонники. В качестве идола - плод своего чрева.

«А ну-ка, Оленька, расскажи стишочек».

«А ну-ка, Сашенька, покажи, как мишка ходит».

И Оленька лезет на табурет, Сашенька, насупив брови, идет вразвалочку. А взрослые смеются, их радости нет предела. У них такие умные и талантливые дети.

«Отнеси тарелку в раковину», «застели постель», «убери свои игрушки». Такие речи в адрес домашних богов звучат гораздо реже. В больном сознании родителей, в их фантазиях, плывущих, как мираж, дети сплошь гении. Отсюда - пренебрежение к ремеслам и практическому труду. Ну как же! Мы будем покорять сцену. Мы будем международными дипломатами. Мы будем управлять банком. Рожаем мало, зато одному дадим всё по максимуму. Иностранный язык, фигурное катание, уроки музыки... Вроде бы всё хорошо. Но если в эту муку вложить запас гордости и стремления к исключительности, хоть я и не пророк, перспектива видится мне - хлеб печали.

Стоит поинтересоваться статистикой, но кажется мне, что в арабских странах домов престарелых мало. Может быть, их там вовсе нет. Мне кажется, что шустрые мальчуганы на улицах Каира или Александрии, те самые, которые продают газеты, чистят ботинки или моют машины, и здоровее, и счастливее детей Европы. У них белые зубы и веселые глаза. Они знают десятки фраз на доброй дюжине языков всего мира. Им интересно жить и вряд ли их бабушки и дедушки доживают свой век в казенном доме. Классическая семья, как ни крути, всё же великое счастье, - даже если ты беден.

Этих малышей тоже зачинали в любви, рожали в муках и кормили грудью. Их любят, но они - не боги. Бог Истинный и Единый ближе к этим людям, чем к некоторым из нас, и нам есть чему у них поучиться.

Прот. Андрей Ткачев.

Способы, при помощи которых звездные повелители извлекали сведения из неразговорчивого пленника, оказались действительно незнакомыми Кинкару. Вопросы вообще не задавались.
Пленника усадили перед одним из нагревателей в большом зале крепости и оставили в покое, хотя поблизости всегда находились люди, которые исподволь следили за ним.
Через несколько минут, когда подозрения его улеглись, пленник в свою очередь стал открыто разглядывать обитателей крепости, и на его лице ясно читалось недоумение. Он просто не мог понять их поступков и поведения. Широко открытыми глазами смотрел, как лорд Джон учит своего полукровку сына владеть мечом перед внимательной и доброжелательной аудиторией, состоящей из матери и сестры мальчика. Женщины вязали, а младший брат смотрел с завистью и готов был в любое мгновение сменить старшего.
А когда леди Асгар подошла сзади к Кинкару и, чтобы привлечь его внимание, положила руку ему на плечо, пленник, видя этот дружеский жест, вздрогнул, как будто ждал какого то ужасного отмщения.
- Ты нашел нам кое что новое и интересное, младший брат, - сказала леди. - Диллан скоро придет, ему не хочется отрываться от своих расчетов. Итак, ты считаешь, что наш гость явился прямо из саги о Гартале Двумечном?
- Мне кажется, леди, он похож на “внутренних людей” сказаний.
Воркен спустилась со своего насеста высоко под потолком и вцепилась в плащ леди. Асгар улыбнулась морду.
- Ну, что, Воркен, из за своего нетерпения хочешь изорвать меня в клочья? Ты ведь сама самка и не должна рвать одежду, которую так трудно возобновить. Ха! Поднимайся, вот чего тебе нужно! - Она наклонилась, и морд прыгнул ей в руки, потом вцепился в плечо, прижался головой к лицу и стал что то нашептывать на ухо.
- Ты сегодня хорошо поработала, Воркен, - заключила Асгар, словно морд понимал каждое ее слово. - Лучше, чем мы ожидали. Потерпи, крылатая, у нас есть важные дела.
Но когда она остановилась прямо перед пленником, карлик сжался, словно готов был свернуться в клубок под ударами бича. И не поднимал головы, не смотрел в глаза леди. Вся его поза говорила, что он ожидает смерти, и нелегкой. И это так противоречило смелости и силе духа, которые он проявил раньше, что Кинкар был изумлен.
- Так что у нас тут? - К ним подошел лорд Диллан, одобрительно потрепав Кинкара по спине. - Это и есть твой вор мяса, мальчик?
- Он не просто вор, - сказала леди. - Но есть здесь одна загадка. Почему он нас так боится?
- Да. - Лорд Диллан протянул руку и мягко, но с силой, которой невозможно сопротивляться, поднял голову карлика и посмотрел ему в глаза. Глаза пленника были крепко закрыты. - Посмотри на нас, незнакомец. Мы не враги тебе.., если ты сам этого не захочешь…
Он словно коснулся свежей раны. Глаза пленника распахнулись, но никто не готов был к черной ненависти, отразившейся в их глубине.
- Да, - закричал карлик, - “боги” никогда не бывают врагами, они желают нам только добра. Слушайте меня, “боги”, я преклоняюсь перед вами. - Он соскользнул с седла на пол и склонился перед звездным повелителем. - Вы можете убить меня по своим злым обычаям, “боги”, но Оспик не будет умолять вас сохранить ему жизнь!
Первой заговорила леди.
- Мы не боги, Оспик, и нам это звание не нравится, даже в шутку. Почему ты называешь нас так?
Он широко и презрительно улыбнулся, ненависть в нем боролась с инстинктом самосохранения.
- А как еще мне вас называть? Ведь вы сами так научили Горт. Вы “боги” с далеких звезд. Хотя воображение простого охотника не может подсказать, что вы делаете в этих развалинах. Что вы делаете здесь и с ними… - Он указал на Кинкара, на семейство лорда Джона, занятое в отдалении своими делами.
- А почему бы родичам не быть вместе? - мягко спросила леди.
- Родичам! - Оспик недоверчиво повторил это слово. - Но молодой воин гортианин с низин, а вы “боги”! Между рабом и хозяином не может быть родства. Для раба даже подумать о такой кровной связи означает смерть!
Глаза лорда Диллана становились все холоднее и мрачнее. Он слушал, дружески положив руку на плечо Кинкара, но рука его сжималась все сильнее. Только леди Асгар продолжала с невозмутимым видом расспрашивать.
- Ты ошибаешься, Оспик. Все собравшиеся здесь имеют общее прошлое, по крайней мере отчасти. Те, кто кажется тебе гортианами, тоже несут в себе звездную кровь. Джон, на которого ты смотрел, учит своего старшего сына, а это его жена, дочь и младший сын - для нас очень большая семья. А это Кинкар сРуд. - Она указала на Кинкара. - Его отцом был Руд, а брат Руда Диллан стоит перед тобой. У нас нет ни рабов, ни хозяев, только родственники.
- Сын лорда Руда. - Оспик смотрел на Кинкара, по звериному оскалив зубы, словно готов был с яростью морда вцепиться ему в горло. - У лорда Руда сын раб! Какая прекрасная новость! Значит, он опозорился! Великий Руд нарушил первый закон своего рода! Отличная новость, отличная! Но мне никто не поверит… - Голова его поворачивалась из стороны в сторону, как у загнанного животного.
Кинкар удивился и задумался над тем, что понял. Лорд Диллан его близкий родич. Почему то от этой мысли становилось тепло, как от нагревателя. Но что это за слова о лорде Руде, нарушившем первый закон? Откуда Оспик знает его отца? Снова заговорила Асгар.
- Руд, брат Диллана, мертв, Оспик. Он погиб двадцать теплых сезонов назад, когда пытался спасти моряков, попавших в бурю на рифы с потерпевшего крушение судна…
Оспик посмотрел на нее, потом плюнул.
- Я не слабоумный, еще нет. - И снова плечи его согнулись под ударом невидимого бича. - Лорд Руд правит в У Сиппаре, и так было всегда на памяти людей. Ни один “бог” и пальцем не пошевелит, чтобы спасти гортианина в бурю!
У леди Асгар перехватило дыхание.
- Что мы нашли? - спросила она, сжимая руки так, что побелели костяшки пальцев. - На каком Горте мы оказались, Диллан?
- Похоже, оправдываются наши худшие опасения, - мрачно ответил он. - Мы старались о таком не думать, но всегда этого боялись.
Она ахнула.
- Неужели случай так жесток к нам!
- Случай? Ты думаешь, это случай, Асгар? Я бы сказал, что это часть глобального замысла, выходящего за пределы нашего понимания. Мы пытались исправить зло, причиненное одному Горту. Но здесь это зло гораздо страшнее. Неужели мы всегда будем встречаться с результатами нашего вмешательства?
Оспик переводил взгляд с одного на другого, посмотрел снова на лорда Джона, на остальных занятых своими делами в зале. Он встал, протянул руку к двоим перед собой, странно скрестив пальцы.
- Вы не “боги”! - обвинительно провозгласил он. - Вы демоны, принявшие их облик. Именем Лора, Лоя и Лис, заклинаю вас принять ваше истинное обличье.
Кинкар ответил на заклинание собственным.
- Именем Лора, Лоя и Лис, говорю тебе, Оспик, что это звездные повелители, хотя, наверно, не такие, каких ты знаешь. Может ли демон выдержать, когда я говорю это? - И он произнес священные Три Имени на древнем языке, как его научили, чувствуя ответное тепло талисмана на груди.
Оспик был потрясен.
- Не понимаю, - сказал он слабо. Кинкар готов был подхватить его слова, но у него хватило здравого смысла обратиться за объяснением к лорду Диллану.
- Оспик, мы действительно звездной крови. - Звездный повелитель говорил искренне. - Но мы не те, кого ты знаешь. Мы пришли с другого Горта. И по духу мы противоположны лордам этого мира.., во всяком случае я так заключаю по твоим словам.
- “Боги” здесь многое сделали, - ответил Оспик, - но никогда это не приносило Горту добро. Не понимаю, какую странную историю вы мне рассказываете…
Позже Кинкар сидел в кольце воинов, полукровок и звездных повелителей, и слушал лорда Диллана.
- Вот каково оно! На этом Горте наш род принес с собой зло, гораздо большее, чем то, от которого мы бежали. Здесь наш род высадился и захватил всю планету, превратив аборигенов в рабов. Вся наша мудрость была направлена на то, чтобы удержать планету в железном кулаке. Только немногие сбежали в пустыни. Свободны и аборигены в этой местности, как племя Оспика. Это злой Горт, каким мог бы стать и наш.
- Нас горстка против множества, - задумчиво сказал лорд Джон.
- Да, горстка. И вот что я скажу. С военной точки зрения, разумно не давать о себе знать, пока мы не ознакомимся лучше с обстановкой. - Это лорд Бардон. Он один из всех звездных повелителей родился еще на корабле, до высадки на Горт. И решил остаться, потому что у него есть дети и внуки гортиане. Слева среди женщин сидит его дочь, справа, среди детей, два мальчика.
Кинкар слушал краем уха, оценивая боевые возможности их группы. Через врата прошло около пятидесяти человек. Двадцать женщин и девушек, десять детей. Из мужчин восемь звездные повелители, от лорда Бардона до самого молодого Джона. Сим, Диллан, Родрик, Томм, Джок и Франс. Трудно определить их возраст, но ни у кого нет внешности гортианина, миновавшего сороковое лето. Загадочная перемена, происшедшая с ними во время полета в пустоте, оставила на них свой неизгладимый отпечаток.
Все двенадцать полукровок молоды, но они испытанные бойцы, и к ним вскоре сможет присоединиться старший сын лорда Джона. Хорошая сильная боевая группа, не всякий решится на нее напасть. А у звездных повелителей есть свои способы сражения. Да, если бы они собирались напасть на крепость, Кинкар, не колеблясь, присоединился бы к ним.
Но они не нападают на крепость, им противостоят не гортиане, а звездные повелители, злобные мстительные звездные повелители, которые использовали все свое тайное знание, чтобы сохранить власть над планетой. А это совсем другое дело. И никто не решится начать военные действия, прежде чем будут установлены силы врага.
Но им удалось заручиться поддержкой Оспика. Горец в конце концов вынужден был признать очевидное. И теперь готов был способствовать заключению союза между своим народом и обитателями крепости. Ему было трудно думать о звездных повелителях как о друзьях, но как только он поверил, что такая дружба возможна, согласие его было полным и искренним. Он решил, что должен вернуться в свою подземную крепость и организовать встречу между хозяином пещеры и звездными повелителями.
До наступления ночи Оспик ушел. Но Кинкара одна загадка делала молчаливым. Он был в стойле Сима, расправлял подстилку из сухой травы, когда луч света от двери сказал ему, что он не один. Лорд Диллан одобрительно кивнул, видя его усилия сделать стойло более удобным для ларнга.
- Хороший ларнг. - В таком начале чувствовалась нерешительность. Звездный лорд пришел совсем не для того, чтобы говорить о ларнгах, и Кинкар чувствовал это.
- Это Сим. - Кинкар ласково провел руками по заостренным ушам стоящего на коленях животного, погладил мозоли там, где кожи касаются поводья. - Я нашел его в загоне, и с тех пор он мой.
Внутренне он испытывал такую же нерешительность, что и лорд Диллан. С того разговора у смертного одра Вурда, когда его упорядоченная жизнь, какую он всегда вел, кончилась, когда мир его раскололся, а безопасность исчезла, он старался не думать о правде. Легче оказалось принять изгнание из Стира, перспективу стать разбойником, чем поверить, что он не полностью гортианин.
И он не хочет признавать, что его отец был таким, как Диллан, может, очень походил на него, ведь они братья. Почему? Неужели он боится звездных повелителей? Или негодует на ту часть крови, которая уничтожила его благополучную жизнь в Стире? Он никогда не почувствует себя легко в обществе звездных повелителей, как Джонатал, Вулт и остальные, которые живут с чужаками с самого рождения.
Может быть, нежелание признать свою смешанную кровь подкрепляется тем, что он, единственный из всех полукровок, внешне ничем не отличается от гортианина. Другие выше аборигенов, у них странного цвета глаза, волосы, необычные черты лица… И в такие минуты, когда ему приходится признать свое родство с чужаками, самой первой его реакцией становится настороженность человека, который должен скрываться, но понимает, что его обнаружили.
Диллан поставил на пол лампу и прислонился к перегородке, засунув пальцы за пояс.
- Сын Руда, - сказал он негромко, произнося это имя с тем же странным акцентом, что и при их первой встрече.
- Ты не видишь его во мне! - выпалил Кинкар.
- Внешне нет, - с готовностью согласился Диллан, и Кинкар испытал непонятное недовольство. - Но в других отношениях… Кинкар задал вопрос, который весь день был у него в голове.
- Оспик сказал, что лорд Руд правит одной из областей звездных повелителей. Но как это может быть? Если лорд Руд, который был моим отцом, уже много лет мертв… Другой лорд? Может быть, сын Руда со звездной кровью?
Диллан покачал головой.
- Не думаю. Мы не рассчитывали, что столкнемся с таким запутанным случаем. Возможно, на этом Горте есть наши соответствия, мы такие, какими стали бы, идя по другой дороге. Но это ужасно, и мы действительно оказываемся в кошмаре!
- Как человек может столкнуться с самим собой в битве? - Кинкар довел эту мысль до логичного конца.
- Вот это мы и должны установить, младший. Предположим, что Руд, который правит здесь, не тот, кто зачал тебя.., он не может им быть…
- Да, Оспик ясно дал понять, что на этом Горте звездные повелители и аборигены не скрещиваются…
- И не только это. - Диллан нетерпеливо отбросил его замечание. - Руд, который с своим образом жизни, со своим темпераментом удовлетворен тем, как обстоят здесь дела, совсем не Руд нашего мира. У них нет ничего общего. Руд родился на нашем Горте через три года после посадки наших кораблей, таким образом он старше меня на двадцать теплых времен года. И он сын другой матери. У него было четыре жены: две звездной крови, две гортианки. Последней из них была Анора из Стира, и она пережила его меньше чем на год. У него было два сына и дочь звездной крови, они улетели на одном из наших кораблей, и один сын полукровка - это ты. Но ты не знал о своем происхождении. Три месяца назад Вурд прислал нам послание, в котором говорил о том, какая судьба может ожидать тебя из за вражды с Джордом. Он держал тебя вдали от нас, хотел сделать тебя только гортианином, чтобы ты лучше служил Стиру, поэтому у тебя нет воспоминаний, которые помогли бы тебе привыкнуть. Но Руд, твой отец, был таким, с которым легко стоять рядом, и мы рады, что с нами его потомок!
- Но в тебе тоже кровь Руда.
- Да. Но я не такой, как Руд. Он был прирожденный воин, человек действия. А в мире, где нужны действия, это много значит. - Диллан чуть устало улыбнулся. - А я скорее такой человек, который делает то, что видит в мечтах. Я владею мечом, но с готовностью откладываю его в сторону. Руд был как морд на охоте, он вечно искал приключений. Его страстью скорее был сам меч, чем сказания. Но трудно описать Руда тому, кто его не знал, даже его собственному сыну. - Он вздохнул и снова поднял лампу. - Скажу, что Руд, каким мы его знали, достоин верности и любви. Помни об этом всегда, если судьба столкнет тебя с другим Рудом, который правит здесь, на Горте…
Он задержался у выхода из стойла.
- Теперь Симу удобно. Пойдем со мной в зал. У нас военный совет, и каждый имеет на нем право голоса.
Ели все вместе, разделяя со скрупулезной точностью результаты охоты и уменьшающиеся припасы. Кинкар подумал, что голодный морд всегда охотится лучше. Сейчас никто не наедается так, чтобы не владеть мечом в нападении. Он тщательно прожевал мясо суарда, наслаждаясь его вкусом.
Военный совет принял решение. Сейчас будут охотиться, собирать запасы в крепости, может, торговать с внутренними людьми излишками пищи. Никуда за пределы долины, охраняемой крепостью, пока выходить не будут. Оспик заверил их, что они далеко от низин, которые контролируют звездные повелители этого Горта, где их могучее оружие держит в узде рабов. Но мысль о том, что их двойники с такими дурными намерениями пользуются своей силой, заставляла лордов мрачно задумываться. И Кинкар считал, что даже если лорд Диллан соорудит новые врата, откроет дорогу на новый Горт, он обнаружит, что другие лорды не захотят следовать за ним. Они чувствуют свою ответственность за этот мир и вину за то, что сделали ложные боги.
Теперь на сторожевых башнях всегда будут находиться часовые, наутро наметили патрульные маршруты вокруг крепости, распределили обязанности, чтобы все участвовали в охоте и в караульной службе.
Когда обед кончился, леди Асгар подошла к Кинкару, держа в руках маленькую доску со струнами, какими пользуются бродячие сказители.
- Кинкар, говорят, ты хорошо помнишь сагу о Гартале и о его встрече с “внутренними людьми”. Сегодняшняя встреча доказала, что по крайней мере отчасти этот рассказ правдив. И мы хотим услышать все сказание о набеге Гартала на крепость Лок.
Он, смущаясь, положил на колено доску. В Стире ему приходилось петь, но он никогда не думал, что будет петь в таком обществе. Однако “Набег Гартала” сейчас не очень хорошо известен, хотя это была любимая песня Вурда, и Кинкар хорошо запомнил ее долгие плавные стансы. И вот он ударил по струнам и начал - сказание о том, как Гартал выехал в путь лишенным крепости человеком, как он приехал в крепость Лок, и как его обманули и ему пришлось бежать в горы с гневом в сердце. Сидящие вокруг Лорпор, Вулт, лорд Джон, Джонатал извлекли мечи и сопровождали его пение ритмичным звоном, ударами лезвия о лезвие, глаза их сверкали в свете ламп, и сказание подхватывали сладкие голоса женщин. И никогда, с тех пор, как он выехал из Стира, Кинкар не чувствовал так сильно, что здесь его место.