Вов в орше. Оршанское сражение очерк

Героям Отечественной Войны 1941-1945гг посвящается…

Освобождение Белоруссии летом 1944 год вписано золотыми буквами в историю Великой Отечественной Войны 1941-1945гг. Битва за Оршу одна из самых тяжелых.
Немецкое командование считало свою оборону в Белоруссии неодолимой. Перед началом операции «Багратион» ни одно направление противника не было так сильно прикрыто врагом, как Оршанское.
Вокруг Орши и на восточном берегу Днепра противник создал оборонительную линию с дотами, дзотами, противотанковыми рвами, минными полями, траншеями, укрепленными позициями для артиллерии и танков. Каждая улица, каменный дом, руины - все приспосабливалось к обороне. Орша больше года оставалась прифронтовым городом, на Оршанском направлении шли тяжелые бои.
Из опубликованных уже после войны документов и мемуаров было видно, что даже Ставка признавала это направление малоперспективным. Маршал А. М. Василевский, координировавший действия 1-го Прибалтийского и 3-го Белорусского фронтов, оценивая обстановку в начале операции, писал в своем донесении Верховному Главнокомандующему о наличии на Оршанском направлении “исключительно развитой обороны противника, сильной группировки его войск…”
Именно под Оршей советские войска встретили самое упорное сопротивление, предопределив заранее кровопролитность и жестокость предстоящих боев.
Автомагистраль Москва-Минск действительно окажется для наступающих советских войск настоящим огненным адом. Именно за нее они понесут самые большие потери. Само месторасположение Орши с ее важнейшим узлом железных дорог заранее определяло размах будущего сражения. Это было основное для центральной группы немецких войск оперативное направление, идущее вдоль магистрали Минск-Москва.
Оршанское направление считалось решающим во всей системе оборонительных линий “Пантера”. Оборонительная линия на подступах к Орше достигала 40-45 километров, тогда как в районе Витебска – не более 20 километров. Значительно выше была и плотность заграждений на 1 километр фронта. В самом городе на его улицах и площадях – окопы полного профиля, оплетенные колючей проволокой, каменные здания, приспособленные к долгой и упорной обороне, противотанковые и противопехотные минные поля, противотанковые рвы и ямы, бетонированные огневые точки и блиндажи.
Для этого на Минское шоссе была поставлена 78-я штурмовая немецкая дивизия – лучшая сухопутная дивизия вермахта с районом укрепленных долговременных огневых точек, густо опоясанных минными полями и инженерными заграждениями. Она имела 16000 солдат и офицеров, 15 групп «офенрор» с 2-3 аппаратами в каждой и противотанковые средства ближнего боя в каждом полку. Помимо корпусных средств усиления она имела на вооружении более 220 орудий, 154 миномета, 535 ручных и станковых пулеметов.
Она существенно отличалась от обычной пехотной дивизии и была способна к выполнению всех боевых задач, будь это оборона или наступление. В состав таких дивизий входили артиллерийские, минометные, пулеметные, танковые и даже авиационные подразделения.
Было решено нанести несколько последовательных ударов на различных направлениях. В этом случае противник, даже имея мощные оперативные резервы и развитую сеть дорог, лишался возможности заткнуть образовавшиеся бреши. Тем более, что немцы никак не ожидали активных действий советских войск в Белоруссии.
Немецкая разведка так и не смогла обнаружить беспрецедентную концентрацию русских войск перед началом операции “Багратион”..
Повсюду были созданы мощные оборонительные укрепления на 25-30 километров от переднего края. Траншеи усиливались дотами, дзотами, проволочными заграждениями в 2-4 кола, противопехотными и противотанковыми минными полями. Немецкие части постоянно совершенствовали систему огня, простреливая каждый метр земли перед своим передним краем. Теоретически здесь невозможно было ни пройти, ни проползти, ни пролететь.
Тыловые рубежи проходили по рекам Оршице и Днепру до населенного пункта Копысь. Последний представлял из себя систему траншей и железобетонных дотов. Исключительное внимание было уделено укреплению самой Орши. Город был обнесен обводом в 2-3 траншеи, усиленные 40-50 дотами и дзотами. Каменные здания были приспособлены к обороне, а улицы – окопаны рвами. В концлагеря Орши были согнаны мирные жители, которые в невыносимых условиях трудились на сооружении оборонительного вала. Мертвыми устилали дороги.
В ходе белорусской освободительной операции 1944 года к 23 июня 31-я армия занимала позиции на фронте восточнее Орши. Перед ней стояла задача совместно с 11-й гвардейской армией разгромить оршанскую группировку немцев.
И вот на рассвете 23 июня 1944 года началась освободительная операция «Багратион». 31-я армия генерал-лейтенанта Глаголева к исходу дня вела бой с контратакующими пехотой и танками противника юго-западнее Киреево, северо-восточное Загваздино. Особенно яростной была схватка за высоту 201,7 в районе Бурое Село Дубровенского района. Бесстрашие и мужество советских воинов в этой войне просто поражают.
Стрелок 3-го стрелкового батальона 653-го стрелкового полка 220-й стрелковой дивизии красноармеец Е.П.Картовенков 23 июня с флагом в руках первым ворвался в немецкую траншею и увлек за собой всю роту. В это время с фланга немецкий дзот сильным пулеметным огнем мешал продвижению пехоты. Картовенков незаметно подполз к дзоту и забросал его гранатами, уничтожив при этом пять немецких солдат, и одного офицера взял в плен.
На следующий день в районе Бурое Село противник пошел в контратаку при поддержке танков. Картовенков метким выстрелом из противотанкового ружья поджег немецкий танк и с криком «Ура!» бросился на контратакующего противника. Контратака была отбита, враг понес большие потери.
23 июня при прорыве обороны немцев в районе высоты помощник наводчика 2-й пулеметной роты 376-го полка красноармеец И.П.Гусев с криком «Ура! За Родину! За Сталина!» первым с группой бойцов ворвался в немецкую траншею и в короткой рукопашной схватке штыком в блиндаже уничтожил 10 немцев. Старший лейтенант И.В.Иванов первым врывался в немецкие траншеи и уничтожал гранатным огнем расчеты вражеских огневых точек.
В самый разгар боев за вторую и третью траншеи обороны противника командир 2-го батальона 376-го полка был тяжело ранен. В командование вступил парторг полка капитан К.А.Кошман. Батальон первым в дивизии овладел опорным пунктом Дубровно и вышел к Днепру.
26 июня бои велись уже на улицах Дубровно. Освободив город, 220-я дивизия вышла к Днепру в районе Орши.
Фашисты взорвали два моста через реку, оставив невредимым третий – железнодорожный мост.«Не успели взорвать или ловушка?»- подумал командир дивизии, полковник Полевик Василий Алексеевич. Прежде чем пускать через мост свои войска, он приказал прислать к нему двух опытных и надежных саперов. Прибыли красноармеец Антон Юрченко- минер 381-го отдельного саперного батальона 220-й стрелковой дивизии 31- й армии 3-го Белорусского фронта, родом из села Черныш, Черниговского района, Черниговской области, в Красную Армию призван 25 февраля 1944 года, и сержант Егор Макеев, командир отделения 381-го отдельного саперного батальона, родом из деревни Лихочево, Починковского района, Смоленской области, в Красной Армии с июня 1941 года, шахтер из Донбасса.
Приказав им проверить состояние железнодорожного моста через Днепр, командир дивизии предупредил:
- Помните, от вас зависит жизнь многих боевых товарищей и наше быстрое продвижение на Запад, овладение правобережьем Днепра, освобождение города Орша.
События разворачивались на рассвете 27 июня 1944 года. Над рекой плыл редкий туман, сквозь который виделся вражеский берег. Действовать следовало с большой осторожностью, чтобы не заметил враг.
Саперы забрались на насыпь моста и стали проверять землю миноискателями перед входом на мост. Приборы показали наличие мин в количестве 16 штук. Саперы обезвредили их, и метр за метром поползли по мосту вдоль проложенных по нему рельсов железнодорожного пути. Вот и середина моста. Внимательно изучая мост, они нашли четыре деревянных ящика, подвешанных на тросах под фермами моста. В них была заложена взрывчатка. Сильное волнение охватило саперов, ведь каждую секунду эти ящики могли сработать. Тогда может случится непоправимое- последняя переправа на другой берег Днепра взлетит на воздух, наступление войск остановится. «Этого нельзя допустить»- подумали бойцы и стали искать электропровода…
- Не видно что-то…
Какое-то время они искали электрическую нить, протянутую от ящиков на другой берег Днепра, волнение не покидало их. Наконец обнаружили: она была вложена в паз одной из ферм моста, Антон Юрченко мгновенно перекусил её кусачками. Теперь взрывчатка была обезврежена и саперы облегченно вздохнули:
- Антон, назад?- cпросил Егор.
- А может, на выходе заминировали,- домысливал Юрченко.
- Но ведь там совсем рядом немцы,- произнес Егор.
- Сделаем так,- сказал Антон, приготовь автомат, гранаты и, в случае чего, меня прикроешь. Я поползу один.
Антон пополз в конец моста и, присмотревшись, обнаружил еще 12 мин. Поминутно осматриваясь вокруг, не появились ли немцы, он обезвредил мины, и стал отползать назад. Вдруг раздался тяжелый топот сапог. Антон поднял голову. По дороге к мосту бежало около трех десятков фашистов. Сапер не растерялся. Выждал, пока немцы подбежали ближе к нему, и бросил навстречу им две гранаты. Многие нападавшие были ранены, остальные разбежались и залегли, открыв огонь из автоматов. С моста ответным огнем сержант Егор Макеев прижал немцев к земле. Пользуясь минутной передышкой, Антон пополз к товарищу. Он почти уже сблизился с ним, как вдруг между ними взорвалась брошенная немцами граната. Когда дым рассеялся, Егора на мосту не было. Сброшенный взрывной волной, он барахтался в воде под мостом. И тут Антон вспомнил, что друг не умеет плавать. Не теряя ни минуты, он скатился к краю моста и через перила метнулся в Днепр. Подплыв к Егору, Антон подхватил его и поплыл вместе с ним к своему берегу. Вдогонку летели пули противника, одна из них слегка ранила Антона в ногу. Не чувствуя боли, он доплыл с другом до своего берега, положил Егора в ложбину и побежал докладывать командиру дивизии, что мост в безопасности. Ему навстречу уже ехала санитарная машина. В ней был и командир дивизии, полковник Полевик В.А. Приняв доклад, он дал команду наступать дивизии. По спасенному отважными саперами мосту, громыхая, пошли наши танки, минометные подразделения, пехота. Наступление успешно развивалось. Прорвав сильно укрепленный пояс обороны, войска 31-й армии ворвались в Оршу и завязали уличные бои.
Преодолевая сильное сопротивление противника, первыми в город ворвались солдаты стрелкового полка 192-й дивизии под командованием полковника Ф. А. Стебенева. Двигаясь с боями по городским улицам, они захватили на рассвете железнодорожную станцию, которая была заминирована. Немцы оставили на Оршанском узле около 20 паровозов и десятки вагонов, подготовленных для отправки в Германию. Составы были загружены заводским оборудованием, награбленным продовольствием. А в одном из них находилось почти 3 тысячи наших сограждан, которых должны были вывезти в немецкую неволю.
Разгромив оршанский гарнизон, соединения 31-й и 11-й гвардейских армий к 9 часам 27 июня полностью овладели городом и железнодорожным узлом Орша, форсировали Днепр на всем протяжении в полосе своего наступления.
27 июня 1944 года Москва салютовала доблестным войскам 3-го Белорусского фронта. 220-я стрелковая дивизия получила почетное наименование «Оршанская», а ее полки были награждены орденами: 653-й и 673-й – орденом Александра Невского, а 376-й – орденом Красного Знамени. Сотни солдат удостоились правительственных наград.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 марта 1945 года за мужество и героизм, проявленные при спасении моста через реку Днепр в городе Орша, красноармейцу Юрченко Антону Степановичу и красноармейцу Макееву Егору Абрамовичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением им ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

ЗЕМНОЙ ПОКЛОН

Ушла война. Осталась память.
И опаленные сердца.
И похоронок злая наледь,
И чьи–то дети без отца…
И мать – старушка ждать устала
пропавших без вести сынов…
И скорбь морщины протоптала
На лицах поседевших вдов…
Ушли сраженья, канув в Лету.
Потерь не знавшим не понять,
Что кто–то письма шлет по свету,
Родных, надеясь отыскать.
И в безысходном горе где– то
Заплачет траурная медь.
И заберет в себя планета
От старых ран принявших смерть.
И где-то там, за перелеском,
Свой долг исполнивший уже,
Заснул солдат под обелиском
В своем последнем блиндаже.
А сколько рядом их со мною
Таких родных, живых солдат!
Виски окрашены войною,
И полный перечень наград.
За ваше мужество в бою,
За вашу боль, за ваши раны,
За жизнь счастливую мою –
Земной поклон вам, ветераны!
Уж отгремел последний бой когда-то,
И отыграл горнист войне отбой,
Но весь народ об этом помнит свято,
И вам обязаны мы этой тишиной!
Нет, не забыть нам, дорогие ветераны,
Ваш подвиг ратный на истерзанной земле,
Хоть мы сражались, глядя на экраны
Внимали с гордостью рассказам о войне!
Как вы все эти годы воевали,
Стояли сутками под пулями в воде,
Зимой суровою на поле замерзали,
Под солнцем умирали на земле.
Под шквалом непрерывного огня
В атаку, зубы стиснув, вы бежали,
И плакали, фашиста матеря,
Когда еще в начале отступали!
Плененные, с достоинством держались,
И выстояли, мужество храня.
И как могли, друг другу помогали,
Хоть непрощенные, но Родину любя!
В Америке, в Европе все узнали,
Как побеждать умеет наш народ.
Как губы полумертвые шептали:
"За Родину! За Сталина! Вперед!"
Как наш народ умеет ненавидеть,
Как может сильно Родину любить!
И там пусть не стараются забыть,
Как всей Европе помогли мы выжить!
В стране теперь большие перемены.
Порою трудно логику понять,
Что называли прежде вы изменой,
Теперь за это можно награждать.
Обида вдруг непрошенной слезою
Из мудрых глаз невольно заструится,
И грустно нынче нашему герою,
Душа болит и по ночам не спится.
И все больней болят, наверно, раны
У тех, кто до сих пор еще в строю.
И сердце жмет, услышав Левитана,
У каждого, в моем родном краю!
Мы просим вас, родимые, простите,
Что не всегда внимательны бываем,
И на душе обиду не таите,
Что позвонить порою забываем.
Мы поздравляем вас с победным маем,
Здоровья вам желает вся страна!
Мы уберечь Отчизну обещаем,
Недаром носим ваши имена!
И восстановится могущество былое,
И процветающей должна Россия стать,
Когда такие славные герои,
Смогли родную землю отстоять!

Новая книга от автора бестселлеров «Штрафбаты и заградотряды Красной Армии» и «Бронетанковые войска Красной Армии». ПЕРВОЕ исследование истории создания и боевого применения советских танковых армий в ходе Великой Отечественной.

Они прошли долгий и трудный путь от первых неудач и поражений 1942 года до триумфа 1945-го. Они отличились во всех крупных сражениях второй половины войны – на Курской дуге и в битве за Днепр, в Белорусской, Яссо-Кишиневской, Висло-Одерской, Берлинской и других стратегических наступательных операциях. Обладая сокрушительной мощью и феноменальной подвижностью, гвардейские танковые армии стали элитой РККА и главной ударной силой «блицкригов по-русски», сломавших хребет прежде непобедимому Вермахту.

Витебско-Оршанская наступательная операция

В ходе летне-осенней кампании 1944 г. Ставка ВГК планировала подготовить и последовательно провести серию стратегических наступательных операций на огромном пространстве от Заполярья до Черного моря. На первом этапе кампании (июнь – август) предусматривалось нанести мощные удары и поочередно разгромить крупные группировки противника: вначале на Карельском перешейке и в Южной Карелии, затем на центральном участке фронта, в Белоруссии, а затем – в западных областях Украины, на львовско-сандомирском направлении. На втором этапе (сентябрь – ноябрь) намечалось проведение операций на Балканах, в Прибалтике и на Крайнем Севере.

Естественно, к летне-осенней кампании готовилось и Верховное Главнокомандование вермахта. Но оно при оценке возможных действий Красной Армии допустило серьезный просчет, полагая, что основные события развернутся не на центральном, а на юго-западном направлении. Этим промахом умело воспользовались Ставка ВГК и Генеральный штаб Красной Армии.

В планах Ставки ВГК приоритет в будущей кампании отдавался центральному участку советско-германского фронта. Освобождение Белоруссии было возможно только при условии уничтожения такой крупной группировки противника, как группа армий «Центр» (генерал-фельдмаршал Э. фон Буш, с 28 июня – генерал-фельдмаршал В. Модель). Она совместно с правофланговыми соединениями 16-й армии группы армий «Север» и левофланговыми соединениями 4-й танковой армии группы армий «Северная Украина» насчитывала 1,2 млн человек, 9,5 тыс. орудий и минометов, 900 танков и штурмовых орудий. Их поддерживало и прикрывало около 1350 самолетов 6-го и части сил 1-го и 4-го воздушных флотов . Основные силы противника были сосредоточены в районах Полоцка, Витебска, Орши, Могилева, Бобруйска и Ковеля, где они прикрывали наиболее доступные для наступления направления. Противник занимал заранее подготовленную глубоко эшелонированную оборону (250–270 км) и имел задачу прочно удерживать белорусский выступ, или, как его называл противник, «балкон», по которому проходили кратчайшие пути к границам Германии. Однако противник, введенный в заблуждение и не ожидавший главного удара войск Красной Армии в Белоруссии, имел здесь недостаточно резервов, к тому же часть их была скована действиями партизан.

20 мая 1944 г. заместитель начальника Генерального штаба генерал армии А.И. Антонов представил И.В. Сталину план, предусматривавший одновременный прорыв обороны противника на шести участках, расчленение его войск и разгром по частям. Особое значение придавалось ликвидации наиболее мощных фланговых группировок врага в районах Витебска и Бобруйска, стремительному продвижению на Минск, окружению и уничтожению основных сил противника восточнее Минска на глубине 200–300 км. Советским войскам предстояло, наращивая удары и расширяя фронт наступления, неотступно преследовать противника, не позволяя ему закрепиться на промежуточных рубежах. В результате успешного выполнения плана операции, получившей наименование операция «Багратион», предполагалось освободить всю Белоруссию, выйти на побережье Балтийского моря и к границам Восточной Пруссии, рассечь фронт противника, создать выгодные условия для ударов по нему в Прибалтике.

К операции привлекались 1-й Прибалтийский (генерал армии И.Х. Баграмян), 3-й Белорусский (генерал-полковник И.Д. Черняховский), 2-й Белорусский (генерал-полковник, с 28 июля – генерал армии Г.Ф. Захаров), 1-й Белорусский (генерал армии, с 29 июня Маршал Советского Союза К.К. Рокоссовский) фронты и Днепровская военная флотилия (капитан 1 ранга В.В. Григорьев); всего более 2,4 млн человек, 36 тыс. орудий и минометов, 5200 танков и САУ. Их поддерживали 1-я (генерал-полковник авиации Т.Т. Хрюкин), 3-я (генерал-полковник авиации Н.Ф. Папивин), 4-я (генерал-полковник авиации К.А. Вершинин), 6-я (генерал-полковник авиации Ф.П. Полынин), 16-я (генерал-полковник авиации С.И. Руденко) воздушные армии; всего 5300 самолетов; привлекалась также авиация дальнего действия (маршал, с 19 августа – главный маршал авиации А.Е. Голованов) – 1007 самолетов и авиация Войск ПВО страны – 500 истребителей . С войсками тесно взаимодействовали партизаны.

30 мая И.В. Сталин окончательно утвердил план операции «Багратион», которую решено было начать 19–20 июня. Больших изменений в план внесено не было. Замысел ее оставался прежним. На маршала Г.К. Жукова была возложена координация действий войск 1-го и 2-го Белорусских фронтов, а на маршала А.М. Василевского – 1-го Прибалтийского и 3-го Белорусского фронтов.

Замысел Белорусской стратегической наступательной операции на первоначальном этапе заключался в разгроме вражеских войск на флангах белорусского выступа. А в последующем – в нанесении мощных рассекающих ударов по сходящимся направлениям в сторону Минска, окружении и уничтожении основных сил группы армий «Центр». В дальнейшем предполагалось развить наступление по всему фронту от Западной Двины до Припяти, с выходом к границам Восточной Пруссии и на берега Вислы. Войска 1-го Прибалтийского фронта во взаимодействия с соединениями 3-го Белорусского фронта должны были нанести удар на северном фланге белорусского выступа, окружить и уничтожить витебскую группировку врага и выйти в район Чашники – Лепель. Предполагалось, что одновременно войска 3-то Белорусского фронта разгромят богушевско-оршанскую группировку противника, нанося главный удар в направлении Орша, Борисов, Минск.

Соединения 2-го Белорусского фронта, наступая на могилевском направлении, должны были сковывать основные силы 4-й армии противника и не давать ей возможности отойти за Минск до полного окружения ее войсками 3-го и 1-го Белорусских фронтов. Войска 1-го Белорусского фронта окружали и уничтожали бобруйскую группировку врага и в последующем наступали на Минск с юго-востока во взаимодействии с войсками 3-го Белорусского фронта.

С целью дезинформации противника фронтам было приказано создать не менее трех оборонительных рубежей на глубине до 40 км. Населенные пункты приспосабливались к круговой обороне. Фронтовые, армейские и дивизионные газеты публиковали материалы по оборонительной тематике. В результате внимание противника в значительной степени было отвлечено от готовившегося наступления. В войсках строго соблюдался режим радиомолчания, а к разработке плана операции привлекался узкий круг лиц. В полном объеме план операции «Багратион» знали только шесть человек: Верховный Главнокомандующий, его заместитель, начальник Генштаба и его первый заместитель, начальник Оперативного управления и один из его заместителей. Перегруппировка войск проводилась с соблюдением всех мер маскировки. Все передвижения осуществлялись только в ночное время и небольшими группами.

Для того чтобы создать у противника впечатление, что главный удар будет нанесен летом на юге, по указанию Ставки ВГК на правом крыле 3-го Украинского фронта, севернее Кишинева, была создана ложная группировка в составе 9 стрелковых дивизий, усиленных танками и артиллерией. В этом районе устанавливались макеты танков и орудий зенитной артиллерии, а в воздухе патрулировали истребители.

В итоге противнику не удалось вскрыть ни замысел советского Верховного Главнокомандования, ни масштаб предстоящего наступления, ни направление главного удара. Поэтому Гитлер из 34 танковых и механизированных дивизий держал 24 соединения южнее Полесья .

По данным разведки, перед войсками 3-го Белорусского фронта на витебском и богушевском направлениях оборонялись 53-й и 6-й армейские корпуса 3-й танковой армии и на оршанском – 27-й армейский корпус 4-й полевой армии. Они входили в состав группы армий «Центр». Противник в ходе операции мог подтянуть стратегические резервы и усилить группу армий «Центр» дополнительно до 50 % артиллерией, танками, самолетами и людьми. Половина из них может оказаться против 3-го Белорусского фронта.

В подготовительный период всеми видами разведки было установлено, что тактическая зона обороны противника включает две полосы. Первая полоса имеет две-три позиции, в каждой из которых по две-три сплошные траншеи. Вторая полоса подготовлена слабее. Кроме того, были созданы оборонительные рубежи в оперативной глубине, особенно по берегам рек Березина и Щара. Одной из уязвимых сторон обороны противника было недостаточное эшелонирование оперативного построения группы армий «Центр». Пехота в основном располагалась на первом оборонительном рубеже.

Всего к началу операции 3-й Белорусский фронт насчитывал 1169 танков, 641 САУ, 1175 противотанковых орудий (45-мм и 57-мм), 2893 орудия (76-мм и выше), 3552 миномета, 689 установок реактивной артиллерии, 792 зенитных орудия, 1864 самолета. Без учета армейских и фронтовых тыловых учреждений и частей во фронте насчитывалось почти 390 тыс. человек .

На первом этапе операции «Багратион» 3-й Белорусский фронт должен был во взаимодействии с войсками 1-го Прибалтийского и 2-го Белорусского фронтов разгромить витебско-оршанскую группировку врага. Ставка ВГК в качестве направления главного удара определила направление Орша, Минск. Однако командующий 3-м Белорусским фронтом генерал И.Д. Черняховский, учитывая наличие здесь мощных оборонительных рубежей противника, сумел убедить И.В. Сталина в необходимости нанесения одновременно двух главных ударов. Второй удар планировалось провести в направлении Лиозно, Богушевск в стык между флангами 3-й танковой и 4-й армий противника. В этом был определенный риск: оборона здесь была слабее, но болотистая местность затрудняла использование главной ударной силы фронта – танков. Для претворения в жизнь своего замысла генерал Черняховский просил усилить фронт одной танковой армией. Сталин пошел ему навстречу и приказал передать в подчинение командующего 3-м Белорусским фронтом 5-ю гвардейскую танковую армию и артиллерийскую дивизию прорыва РГК.

В ночь на 31 мая фронтам белорусского направления были направлены частные директивы и указания немедленно приступить к подготовке наступления. План Витебско-Оршанской наступательной операции Сталин утвердил без замечаний. В директиве № 220115 Ставки ВГК командующему 3-м Белорусским фронтом говорилось:

«Ставка Верховного Главнокомандования приказывает:

1. Подготовить и провести операцию с целью во взаимодействии с левым крылом 1-го Прибалтийского фронта и 2-м Белорусским фронтом разгромить витебско-оршанскую группировку противника и выйти на р. Березина, для чего прорвать оборону противника, нанося два удара:

а) один удар силами 39-й и 5-й армий из района западнее Лиозно в общем направлении на Богушевское, Сенно; частью сил этой группировки наступать в северо-западном направлении, обходя Витебск с юго-запада, с целью во взаимодействии с левым крылом 1-го Прибалтийского фронта разгромить витебскую группировку противника и овладеть городом Витебск;

б) другой удар силами 11-й гв. и 31-й армий вдоль минской автострады в общем направлении на Борисов; частью сил этой группировки ударом с севера овладеть городом Орша.

2. Ближайшая задача войск фронта – овладеть рубежом Сенно, Орша. В дальнейшем развивать наступление на Борисов с задачей во взаимодействии со 2-м Белорусским фронтом разгромить борисовскую группировку противника и выйти на западный берег р. Березина в районе Борисова.

3. Подвижные войска (конницу, танки) использовать для развития успеха после прорыва в общем направлении на Борисов…

6. Готовность и начало наступления – согласно указаниям маршала Василевского…» .

Командующему 1-м Прибалтийским фронтом генералу армии И.Х. Баграмяну было приказано во взаимодействии с 3-м Белорусским фронтом форсировать Западную Двину и овладеть районом Бешенковичи, совместно с его правым крылом разгромить витебскую группировку противника и овладеть городом Витебск. В дальнейшем развивать наступление в общем направлении на Лепель, прочно обеспечивая главную группировку фронта с полоцкого направления .

В соответствии с решением генерала Черняховского, одобренного Сталиным, штаб фронта 20 июня внес уточнения в план операции. Оперативное построение войск 3-го Белорусского фронта предусматривалось иметь в два эшелона. В первый эшелон были выделены четыре общевойсковые армии (39, 5, 31-я, 11-я гвардейская), так как противник основные свои силы растянул на главном оборонительном рубеже глубиной 6–8 км и лишь незначительные резервы расположены в оперативной зоне. Во второй эшелон входили 5-я гвардейская танковая армия и конномеханизированная группа. При этом танковая армия должна была готовиться к вводу в сражение на направлениях Орша, Борисов и Лиозно, Богушевск. Конномеханизированная группа с выходом пехоты на рубеж р. Лучеса вводилась в прорыв в направлении Лиозно, Богушевск. Общая ширина участков прорыва обороны противника определялась в 33 км, или 23,6 % от общей ширины полосы, занимаемой войсками фронта. Протяженность участков прорыва в армиях была различная. Так, 39-я армия должна была прорвать оборону противника на участке шириной 6 км, 31-я – около 7 км, а 5-я и 11-я гвардейские армии – 10 км каждая. С целью обеспечения успеха на армейских участках прорыва было сосредоточено: 5764 орудия и миномета, или 80,1 % от общего количества стволов; 1466 танков и САУ, или 80,9 % от общего количества. Это позволило на 1 км фронта иметь высокие плотности – до 175 орудий и минометов, 44 танка и САУ .

Продолжительность артиллерийской подготовки была определена в 2 часа 20 минут. Артиллерийскую поддержку атаки планировалось провести одинарным огневым валом в сочетании с последовательным сосредоточением огня на глубину 1,5–2 км. Артиллерийское обеспечение ввода в прорыв подвижных соединений намечалось осуществить путем дополнительного их усиления артиллерией и привлечением армейских групп. Авиации 1-й воздушной армии предстояло провести предварительную и непосредственную авиационную подготовку наступления, а затем осуществлять его поддержку и сопровождение; вести борьбу с авиацией противника в воздухе и нанести удары по вражеским аэродромам.

Особое внимание обращалось на соблюдение строжайшей секретности в подготовке операции. С этой целью штаб фронта определил порядок и сроки доведения задач от подчиненных, занятия исходного положения войсками, время пристрелки артиллерии, смены командных и наблюдательных пунктов. Запрещалось издавать какие-либо документы по вопросам подготовки операции и пользоваться для этого техническими средствами связи. Вновь прибывавшие войска должны были применять только подвижные средства связи, а соединения и части, ранее входившие в состав фронта, при перегруппировках работавшие радиостанции оставлять временно в пунктах прежней дислокации. Письменные директивы фронта на проведение операции были подготовлены к 20 июня. С получением их разрешалось командующим армиями издать свои приказы или директивы.

12 июня на фронт прибыл командующий 5-й гвардейской танковой армией маршал бронетанковых войск П.А. Ротмистров. Представитель Ставки маршал А.М. Василевский и командующий фронтом генерал И.Д. Черняховский тщательно отработали с ним вопросы о месте и сроках сосредоточения войск армии, рекогносцировке возможных направлений ее действий.

«Подготовка к выполнению Вашего задания идет полным ходом, с отработкой мельчайших деталей. Наличные войска к указанному Вами сроку, безусловно, будут готовы. Уверенность в успехе у всех полная. По-прежнему опасения за своевременный подход по железной дороге 4-й и 15-й артиллерийских бригад, кавалерийского корпуса Осликовского, боеприпасов, горючего и соединений Ротмистрова… Еще раз докладываю, что окончательный срок начала всецело зависит от работы железных дорог, мы со своей стороны сделали и делаем все, чтобы выдержать установленные Вами сроки» .

Утром 14 июня Сталин сообщил Василевскому, что из-за задержки в железнодорожных перевозках начало операции переносится на 23 июня.

18 июня маршал Василевский прибыл в Москву, где на совещании у Сталина еще раз согласовал ввод в сражение 5-й гвардейской танковой армии на оршанско-борисовском направлении, как на кратчайшем и наиболее выгодном по условиям местности для маневра. «Заслушав мой краткий доклад о ходе подготовки 3-го Белорусского и 1-го Прибалтийского фронтов к выполнению поставленных перед нами задач, – вспоминал Василевский, – Сталин остался доволен и особенно остановился на использовании 5-й гвардейской танковой армии на фронте у Черняховского. Я сообщил, что на оршанско-борисовском направлении против 11-й гвардейской армии оборона врага в инженерном отношении развита гораздо сильнее, чем на участке 5-й армии, да и группировка войск противника там значительно плотнее. Поэтому оршанское направление для ввода танковой армии в прорыв на борисовское направление я считал менее перспективным, чем богушевско-борисовское. Договорились, что временно основным направлением ввода танковой армии в прорыв будем считать оршанско-борисовское, как кратчайшее и по характеру местности наиболее удобное для маневра. Окончательное же решение отложили до первых дней операции. Поэтому условились, что 5-я гвардейская танковая армия пока остается в резерве Ставки, а в нужный момент я как представитель Ставки дам указание передать ее фронту. При этом Ставкой предусматривалось, что во всех случаях основная задача танковой армии – быстрый выход на реку Березину, захват переправ и освобождение города Борисова» .

В ночь на 20 июня партизанские отряды, действовавшие в Белоруссии, приступили к операции по массовому подрыву рельсов, уничтожив за три дня 40 865 рельсов . В результате были частично парализованы перевозки противника на многих участках железных дорог.

22 июня во всей полосе 3-го Белорусского и 1-го Прибалтийского фронтов была проведена разведка боем силами передовых батальонов, которые на ряде участков вклинились в оборону врага от 1,5 до 8 км и вынудили его ввести в бой дивизионные и частично корпусные резервы. Упорное сопротивление противника передовые батальоны встретили на оршанском направлении. Командующий 4-й армией доложил генерал-фельдмаршалу фон Бушу, что советские войска атаковали крупными силами позиции в направлении Орши. Командующий армией, не имея точных данных и переоценив силы 3-го Белорусского фронта, допустил непоправимую ошибку. Из штаба 3-й танковой армией поступило сообщение, что на витебском направлении успешно отбита атака советских войск.

Генерал-фельдмаршал фон Буш продолжал считать главным направление Орша, Минск. Он исключал возможность наступления крупных сил русских на богушевском направлении, в условиях болотистой местности и множества озер, и основное внимание сосредоточил на Минском шоссе. Командующему 4-й армией Буш приказал ввести в бой резервы дивизий и остановить продвижение войск 3-го Белорусского фронта на Оршу. Буш еще не догадывался, что генерал Черняховский ввел его в заблуждение, выдав разведку боем за начало общего наступления, чтобы раскрыть систему огня обороны противника.

До решающего наступления оставалось менее суток. Авиация наносила мощные удары по резервам и аэродромам противника в районах Орши, Борисова и Минска. В ночь на 23 июня погода резко изменилась. Все дни стояла сухая, жаркая погода, а тут прошел сильный дождь. Утром началась артиллерийская подготовка. Противник, приняв проведенную накануне разведку боем за общее наступление, выдвинул резервы в тактическую зону обороны, подставив этим свои войска под удар артиллерии и авиации 3-го Белорусского фронта. Ударная группировка фронта, состоящая из основных сил 11-й гвардейской и 31-й армий, встретила на оршанском направлении ожесточенное сопротивление врага, занимавшего глубоко эшелонированную оборону с долговременными сооружениями. К исходу дня обеим армиям удалось продвинуться всего от 2 до 8 км. Войска 39-й армии к часу дня перерезали железную дорогу Витебск – Орша в районе станции Замосточье.

В официальной сводке Верховного Главнокомандования вермахта от 23 июня отмечалось: «На центральном участке фронта большевики начали ожидавшееся нами наступление… По обе стороны Витебска еще идут ожесточенные бои…» . Эрнст фон Буш вечером того же дня признавал: «Крупное наступление северо-западнее Витебска означало… полную внезапность, так как до сих пор мы не предполагали, что противник мог сосредоточить перед нами такие крупные силы» .

Утром 24 июня войска 11-й гвардейской армии после ожесточенных боев преодолели болота и вышли к тыловому оборонительному рубежу противника, прикрывавшего рокадное шоссе Витебск – Орша.

Успешно развивалось наступление 5-й армии на богушевском направлении. Ее войска 25 июня заняли Богушевск, являвшегося узлом, связывающим оборону Орши и Витебска, и как бы замком всей линии «Фатерланд» в этом регионе. Войска 1-го Прибалтийского фронта вышли на р. Западная Двина на участке Бешенковичи, Гнездиловичи, а соединения 6-й гвардейской армии форсировали реку.

Командующий 3-м Белорусским фронтом, убедившись в том, что 11-я гвардейская армия к утру 25 июня не сможет завершить прорыв вражеской обороны, решил ввести в сражение конномеханизированную группу генерала Осликовского на богушевском направлении в полосе 5-й армии. Она, успешно преодолев лесисто-болотистую местность, 25 июня заняла г. Сенно и перерезала железную дорогу Орша – Лепель. Используя ее успех, войска 5-й армии продвинулись на запад до 20 км.

В восемь часов вечера 24 июня в подчинение командующему 3-м Белорусским фронтом из резерва Ставки ВГК была передана 5-я гвардейская танковая армия. Генерал Черняховский решил ночью отвести ее в выжидательный район, перегруппировать в полосу 5-й армии и на рассвете 26 июня ввести в прорыв также на богушевском направлении. Сталин одобрил решение командующего 3-м Белорусским фронтом, о чем маршал А.М. Василевский сообщил командующему 5-й гвардейской танковой армией. «Должен заметить, что Павел Алексеевич Ротмистров отнесся к решению Ставки (как о передаче его армии из Ставки фронту, так и об изменении направления ее ввода в прорыв) без особого энтузиазма, – отмечал Василевский. – Не ускользнуло это от внимания и командующего фронтом И.Д. Черняховского. Истинные причины этого мне неизвестны, да и придавать этому особое значение вряд ли было бы правильно, если бы не тот факт, что 5-я гвардейская танковая армия, всегда блестяще проявлявшая себя, в данном случае действовала хуже, чем прежде» .

26 июня войска 5-й гвардейской танковой армии вошли в прорыв. Ее передовой отряд, применив широкий маневр, обошел сопротивлявшиеся группы противника и к половине второго дня вышел в район восточнее Толочина. Попытка с ходу сбить оборонявшиеся здесь части охранной дивизии не удалась. Главные силы 3-го Котельнического гвардейского танкового корпуса, наступавшего вслед за передовым отрядом, находились в 20 км. Командир корпуса генерал-майор И.А. Вовченко, следуя директиве командующего фронтом, предписывающей подвижным войскам вводить вторые эшелоны и резервы, не давал противнику времени на перегруппировку и подтягивание своих резервов. В результате ему удалось на подступах к Толочину быстро развернуть главные силы корпуса. Противник не ожидал появления здесь советских войск. Корпус, совершив маневр силами одной танковой бригады в обход Толочина с севера, а другой с юга, отрезал противнику путь на запад и не допустил отхода его оршанской группировки на Толочин. В результате этого маневра к вечеру 26 июня Толочин был взят. Войска фронта перерезали шоссейную и железную дороги Орша – Борисов на протяжении 30 км и захватили большое количество трофеев.

На направлении действий 29-го танкового корпус 5-й гвардейской танковой армии события развивались не столь удачно. Части корпуса продвигались медленно, с большими потерями. С целью выяснения причин замедления наступления Черняховский направил в корпус специальную комиссию. Она определила, что противник в боях против частей корпуса широко применял засады. Генерал И.И. Людников, участник расследования обстоятельств одного из таких боев, сделал следующий вывод: «Немцы на некоторых участках применили против нас нашу тактику, в свое время успешно использованную Катуковым, тогда еще полковником, в боях против танков Гудериана на дальних подступах к Москве: бить из засад…» .

Несмотря на все трудности, внезапный ввод в сражение танковой армии оказал решающее влияние на исход Витебско-Оршанской операции. Войска 11-й гвардейской и 31-й армий заканчивали преодоление обороны противника в районе Орши. Утром 26 июня в полосе 11-й гвардейской армии был введен 2-й гвардейский танковый корпус генерала А.С. Бурдейного, который начал обходить Оршу с северо-запада. В. фон Хаупт, оценивая ход операции «Багратион», отмечал: «Двадцать шестого июня остальные армии группы армий «Центр» тоже вели последние сражения в своей истории» .

Вечером 27 июня войска 11-й гвардейской и 31-й армий при поддержке соединений 1-й воздушной армии и авиации дальнего действия освободили Оршу. В полосе 1-го Прибалтийского фронта войска 43-й армии, форсировав 25 июня Западную Двину, к исходу дня вышли в район Гнездиловичей и вошли в связь с вышедшими сюда войсками 39-й армии, часть сил которой ворвалась в Витебск с востока. На следующий день Витебск был освобожден, а к трем часам дня 27 июня группировка врага была полностью ликвидирована, в плен сдалось свыше 19 тыс. человек .

Соединения 5-й гвардейской танковой армии при дальнейшем выдвижении на Борисов встретили упорное сопротивление прибывших из-под Ковеля 5-й танковой и 253-й пехотной дивизий противника. Конномеханизированная группа генерала Осликовского к исходу дня 28 июня захватила переправы на Березине всего лишь в 14 км северо-западнее Борисова.

В результате Витебско-Оршанской операции было разгромлено левое крыло группы армий «Центр». Войска 3-го Белорусского фронта, продвинувшись на 80 – 150 км, образовали широкую брешь во вражеской обороне, создали условия для стремительного развития наступления на минском и вильнюсском направлениях. Ворота в Белоруссию были открыты. По данным штаба фронта, в ходе операции были окружены и полностью уничтожены 246-я, 106-я пехотные, 4-я и 6-я авиаполевые дивизии, разгромлены 299, 14, 95, 197-я пехотные дивизии, нанесены крупные потери 256-й, 260-й пехотным, 286-й охранной дивизиям и ряду отдельных частей. Противник потерял 41,7 тыс. солдат и офицеров, 126 танков и самоходных орудий, 796 орудий, 290 минометов, 1840 автомашин. В плен захвачено около 17,8 тыс. человек, в качестве трофеев взято 36 танков, 33 самоходных орудия, 652 орудия, 514 минометов, 3300 автомашин, 225 складов с военным имуществом .

Особенностями операции явились: быстрый прорыв тактической зоны обороны противника за счет умелого выбора направлений главных ударов, внезапного их нанесения, своевременного ввода в сражение вторых эшелонов и подвижных групп; окружение и уничтожение витебской группировки противника в тактической и ближайшей оперативной зонах его обороны силами стрелковых дивизий без участия танковых соединений. В то же время в ходе наступления выявились следующие недостатки: отставание основной массы артиллерии усиления при развитии наступления в оперативной глубине; задержка подвоза боеприпасов и горючего вследствие низких темпов восстановления мостов и слабого руководства комендантской службой.

Общий ход операции

Вначале части 49-ой стрелковой дивизии во время контрнаступления подошли к Витебску в феврале 1942-го года, затем советскими военными самолётами были произведены авиационные обстрелы военных объектов в Витебске. В конце 1942-го года были образованы Витебские (Суражские) ворота - территория, которую контролировала Первая Белорусская партизанская бригада и через которые в тыл противника направлялись диверсионные группы и вывозилось население, которому удалось спастись от карателей.

Ключевым моментом в операции по освобождению Витебска была переправа с правого берега Западной Двины на левый. Переправа осуществлялась одновременно в нескольких точках, в частности, в районе моста, который ныне носит имя Ф. Т. Блохина, в районе деревни Заборье и в районе населённого пункта Шумилино.

Отдельные эпизоды

Спасение моста Фёдором Блохиным

Командир сапёрного взвода старший сержант Фёдор Блохин получил задание спасти от уничтожения единственный уцелевший в городе мост, с тем чтобы затем по нему смогли переправиться основные силы 39-ой армии, которая освобождала Витебск. Успех этого задания во многом был предрешён тем, что накануне Блохин получил известие о гибели в бою любимого сына. Блохин, вначале чрезвычайно расстроенный гибелью сына, затем с утроенной энергией выполнял это задание.

Операции по спасению моста предшествовали уличные бои в центре Витебска ночью 26 июня силами 875-го полка 158-ой стрелковой дивизии. Взвод из 12 человек во главе со старшим сержантом Блохиным в предутренней темноте просочился через вражеские порядки и вышел к Западной Двине. Мост был заминирован и в любую минуту мог быть взорван. Залог успеха был во внезапности нападения и быстроте проведения операции. По сигналу командира бойцы забросали гранатами траншеи противника и ворвались на мост. Завязался бой, перешедший в рукопашную схватку. Старший сержант Блохин ударом ножа сразил гитлеровца, преградившего ему путь, и бросился к воде, где были протянуты провода, ведущие к фугасам, после чего перерезал их и вместе с ефрейтором Михаилом Кузнецовым извлёк электродетонатор . Из опор моста саперы извлекли 300 ящиков взрывчатки. В этот момент к мосту уже подходили советские танки.

Атака 215-го стрелкового полка 179-ой стрелковой дивизии 43-й армии под командованием Борисова

Примечания

• Использованы материалы из архивов Министерства Обороны СССР.

Wikimedia Foundation . 2010 .

27 июня 1944 года в ходе Белорусской освободительной операции «Багратион» войсками 3-го Белорусского фронта г. Орша был освобожден от немецко-фашистских захватчиков.

Все дальше в прошлое уходят годы, опаленные Великой Отечественной войной, годы, принесшие людям страдания, которые нельзя измерить никакой мерой. В её жестоком ненасытном огне самые большие беды и страдания из всех советских республик выпали на долю Белоруссии. Более трех лет с 1941 г. по 1944 г. белорусский народ изнывал под гнётом вражеской оккупации. И лишь к лету 1944 года на советско-германском фронте сложилось благоприятное положение для наступательных действий Красной Армии, которая прочно удерживала стратегическую инициативу. Перед советскими войсками была поставлена задача: разгромить центральную группировку немецких войск - группу армий «Центр», освободить Беларусь и выйти к государственной границе СССР.

23 июня 1944 г. 3-й Белорусский фронт под командованием Ивана Даниловича Черняховского, почти год, стоявший менее чем в 40 км восточнее Орши, пришел в движение. Началось осуществление операции по разгрому немецко-фашистских войск в Белоруссии. Освобождение Витебска и Орши являлось задачей первого этапа операции, получившей кодовое название «Багратион», по имени русского героя войны 1812 года, погибшего на Бородинском поле. Целью Витебско-Оршанской операции, которая проводилась с 23 по 28 июня 1944 года, было разгромить войска левого крыла немецко-фашистской группы армии «Центр», оборонявшихся на Витебско-Лепельском и Оршанском направлениях. В ходе этой операции советские войска продвинулись на 80-150 км, окружили в районе Витебска 5 дивизий противника. Немецкое командование считало свою оборону в Белоруссии неодолимой.

Повсюду были созданы мощные оборонительные укрепления на 25—30 километров от переднего края. Траншеи усиливались дотами, дзотами, проволочными заграждениями в 2—4 кола, противопехотными и противотанковыми минными полями. Немецкие части постоянно совершенствовали систему огня, простреливая каждый метр земли перед своим передним краем. Теоретически здесь невозможно было ни пройти, ни проползти, ни пролететь.

Тыловые рубежи проходили по рекам Оршице и Днепру до населенного пункта Копысь. Последний представлял из себя систему траншей и железобетонных дотов. Исключительное внимание было уделено укреплению самой Орши. Город был обнесен обводом в 2-3 траншеи, усиленные 40-50 дотами и дзотами. Каменные здания были приспособлены к обороне, а улицы - окопаны рвами. В концлагеря Орши были согнаны мирные жители, которые в невыносимых условиях трудились на сооружении оборонительного вала. Мертвыми устилали дороги.

Для строительства оборонительного вала «Пантера» были разобраны десятки тысяч жилых домов и построек... На каждый участок фронта в районе от Дубровно до Копыси на один километр приходилось 500 штыков личного состава, 50 пулеметов и 22 орудия врага. Это еще раз доказывало, что здесь была возведена настоящая неприступная крепость. К тому же немецкое командование взяло у всего личного состава подписку: умереть, но не отступать без приказа...

Оценивая сегодня те далекие события, осознаешь, что это и впрямь была битва не на жизнь, а на смерть. Огромны были и наши потери. Советские полки во время атак теряли в день до 90 % личного состава. А враг с изощренным цинизмом заполнял промежутки свободной обороны нашими гражданами, прикрываясь ими, как живым щитом.

В Мемориальном музее Героя Советского союза К. С. Заслонова хранятся воспоминания майора Д. Саулина (3-й Белорусский фронт) - одного из участников Оршанского сражения, в которых он подробно описывает события тех героических дней:

«Защиту укреплений на подступах к Орше немецкое командование возложило на наиболее боеспособные и отборные дивизии 4-й Армии. Сюда вошли 57, 78, 26-я пехотные и 25-я моторизированная дивизия. Средняя укомплектованность этих дивизий составляла 750 человек. Об огневой мощи и тактической плотности обороны можно судить по следующим данным. На участке Осинторф-Михалиново было 120 штурмовых орудий, 80 танков и 80 зенитных пушек. Всего здесь было до 550 орудий.

Однако, благодаря, хорошо поставленной разведке наше командование имело исчерпывающие данные о группировке, численности противника, расположении его войск, характеристику сооружений на всю оперативную глубину обороны, а также о системе огня артиллерии и автоматического оружия. Важно было нанести главный удар севернее Минской автострады по лесистоболотистому участку. Одновременно намечалось демонстративное наступление по всему фронту. Немецкое командование не допускало и мысли, что наше наступление будет осуществлено по трудно проходимой местности. Между тем, именно здесь, наши войска могли совершить обход главных укреплений с севера и выйти на Оршу. Нанося главный удар на этом участке, то есть по слабому звену обороны в направлении Остров-Юрьев, Орехи-Выдрица, наступающие войска разъединили 78-ю штурмовую дивизию немцев на две изолированные группы, создавая угрозу уничтожения их по частям. Следует отметить, что помимо всего прочего, данное наступление позволило достигнуть успеха при большой экономии живой силы и техники.

23 июня после мощной артиллерийской и авиационной обработке переднего края, штабов и тылов противника, части Красной Армии перешли в наступление. Сходу захватили первую траншею, и на отдельных участках - вторую. Немцы ввели в бой полковые и дивизионные резервы 78-й штурмовой дивизии, усиленные танками и самоходными орудиями, но положение восстановить не смогли. Тогда враг ввел в дело две пехотные дивизии, предприняв контратаки в направлении Бабиновичи. Это также ни к чему не привело. К исходу этого дня наши части, действующие в направлении Орехи-Выдрица, прорвали оборону противника до 4 км и продвинулись в глубину до 6 км. Темпы продвижения тормозились труднопроходимой местностью. В ряде случаев пехоте приходилось тянуть орудия на руках. Однако, наступление упорно продвигалось вперед, выбили немцев из укреплений, обложив левый флаг 78-й штурмовой дивизии. Позднее стало известно, что командир этой дивизии обращался к своему командованию отвести части на промежуточный рубеж, но получил отказ. В течение 24 июня части Красной Армии, овладев первым рубежом обороны немцев севернее автострады, подошли ко второму на отдельных участках прорвали и его.

Второй клин в оборону врага на направлении Остро-Юрьев, Орехи-Выдрица был расширен по фронту до 15 км и углублен до 16 км. К середине этого дня из леса, что в районе Орехи-Выдрица, перешли в наступление многочисленные группы нашей пехоты с танками и самоходными орудиями.

При поддержке артиллерии и авиации они начали обходить фланг и тыл одного из полков 78-й дивизии немцев. Командование 27-й армии корпуса немцев пыталось контратаковать, опрокинуть боевые порядки наступающих.

Несмотря на то, что в контратаке участвовали крупные силы пехоты и танков, успеха враг не достиг. 26 пехотная дивизия немцев, действовавшая севернее 27 армейского корпуса, была к этому времени смята и отброшена на юг к реке Лучоса. Что касается частей 25 моторизированной дивизии и 110-й пехотной дивизии, располагавшейся южнее, то они еще продолжали удерживать свои позиции. В боях, развернувшихся на следующий день, то есть 25 июня, наши части в районе севернее Орши отражали многочисленные контратаки, которые производились силами до полка пехоты, поддерживаемыми танками и самоходными орудиями. Одновременно нарастал наш удар. Тыловой рубеж обороны противника был прорван, и наши войска продвинулись на 15-20 км. В образовавшийся прорыв хлынули советские подвижные части, вышедшие на оперативный простор. На этом этапе сражения немцы бросили в бой в направлении Орехи-Выдрица основной последний армейский резерв. Завязались встречные бои, в ходе которых враг понес большие потери и был опрокинут. Стремительно развивая успех, советские войска не давали врагу закрепиться на заранее подготовленных промежуточных позициях. Захваченный в плен командир штурмовой 78-й дивизии генерал-лейтенант Траут по этому поводу сказал следующее: «Русские преследовали наши части по пятам. Во многих местах они занимали новые позиции одновременно с наступающими немецкими частями».

Как выяснилось, сам Траут, боясь окончательно потерять свой 195-й полк и части усиления, отдал приказ поспешно отступить. Это привело в последствии к оголению фланга и тыла немецких частей, оборонявшихся южнее Днепра. В ночь на 26 июня эти части противника под ударами наших войск начали отходить за Днепр. Далее события развивались так: днем 26 июня наши подвижные части захватили Кохоново и перерезали железную дорогу и автостраду, 27 немецкий корпус лишился путей подвоза. Этот корпус попал в полуокружение.

Что касается частей 6-го немецкого корпуса, то они в беспорядке отходили на запад. К вечеру этого дня наши подвижные части прорвались к Орше с северо-запада и запада. Падение Орши было предрешено. 78-я дивизия немцев, израсходовав резервы, продолжала беспорядочный отход, пытаясь прикрыться арьергардами - войсками, которые должны были охранять от неприятельского нападения тыл главных сил. Но натиск наших частей все усиливался. Уничтожив арьергарды и отряды заграждения, они 27 июня штурмом овладели Оршей. Остатки немецких дивизий переправлялись через Днепр, лишенные железной дороги и автострады, они перемещались и в беспорядке отходили к Березине, теряя в пути людей, обозы и технику. Состояние этих дивизий рисует все тот же пленный немецкий полковник Ратклиф: «В районе Копысь находились остатки 25-й моторизированной 78-й штурмовой и 337-й пехотной дивизий. Всего было до 15 тысяч человек. Штабы этих дивизий войсками не управляли. Офицеры штабов стремились первыми проскочить переправу через Днепр».

Части Красной Армии, действуя передовыми отрядами с фронта - со стороны Орши - одновременно перешли в параллельное преследование по Минской автостраде. Во взаимодействии с партизанами они безостановочно гнали врага к месту его окончательной гибели - району Минска. Для этого этапа сражения характерна следующая запись из дневника одного немецкого офицера: «Начался путь кошмаров и ужасов. На дорогах дикие пробки. Паническое бегство. Танки русских преграждают дороги пехоте. Капитан фон-Энгель сбежал. Авиация русских непрерывно сеет смерть с неба. Русские все время опережают нас с параллельным преследованием, партизаны разрушают мосты».

Первыми на северо-западную окраину Орши ворвались бойцы 752-го стрелкового полка под командованием полковника Федора Александровича Стебенева (одна из улиц нашего города носит его имя) из 192-ой дивизии. Танкисты 213-ой танковой бригады вошли следом за ними. Разгромив оршанский гарнизон, соединения 31-й и 11-й Гвардейских Армий к 9 часам 27 июня полностью овладели городом и железнодорожным узлом Орша, форсировали Днепр на всем протяжении в полосе своего наступления. В боях за Оршу отличились два воина-сапера: командир отделения 381-го отдельного саперного батальона сержант Е.А. Макеев и рядовой А.С. Юрченко. Они первыми прорвались к фермам железнодорожного моста на южной окраине города, расстреляли группу вражеских подрывников и перерезали провода, ведущие к заложенной взрывчатке. Мост был спасен.

Таким образом, за шесть дней наступления под ударами советских войск мощная вражеская оборона на пространстве между Западной Двиной и Припятью пала. 27 июня г. Орша и Оршанский район были освобождены от захватчиков, что имело важное значение для изгнания фашистов со всей территории Советской Белоруссии.

Из воспоминаний Никулиной Нины Юльевны, 1920 г. р., ныне проживающей в Орше, проходившей службу в Красной Армии с 17.07.1941 г. по 6.09.45 г. в воинском звании старшего лейтенанта медицинской службы в составе санитарной части 31-й Армии:

«… В июне 1944 года начались самые тяжелые бои за Оршу. Нашим войскам нужно было захватить мосты через Днепр и Оршицу, чтобы войти в Оршу. Каждый день в нашем госпитале наш комиссар по фамилии Селедкин, который прошел с нами всю войну, освещал перед нами действия Красной Армии на подступах к Орше. Мы все понимали, что в Орше был крупный железнодорожный узел, который нужно было во чтобы-то ни стало отбить у врага. Освободив Оршу, нашим войскам открывалась дорога дальше на Борисов, Минск, на Берлин. Город был весь в огне. И только к концу месяца наши войска начали входить на окраины города. Немцы отступали, они применили авиацию. Ночью 27 июня была сильная бомбежка железнодорожного вокзала. Все наши хирурги ждали, когда освободят Оршу, ведь раненые поступали тысячами. Город был весь в огне. Наш полевой госпиталь находился в 5-ти километрах от Орши. Земля дрожала от снарядов. Наши палатки постоянно обстреливались. Тогда погибло очень много людей, мы задыхались от раненых, а некоторые умирали прямо у нас на глазах, так как у нас не хватало времени, чтобы оказать им первую медицинскую помощь. Бои под Оршей были очень тяжелые, фашисты сильно сопротивлялись, они до последней минуты не могли поверить в то, что наши войска войдут в Оршу. Но наши доблестные войска окружили Оршу и разбили врага. Мы видели, как горела Орша - это был сплошной огонь, всюду развалины и руины. В центре города, где сейчас расположена аптека № 4 стояла разрушенная церковь, около которой были груды кирпича. В Орше на железнодорожном вокзале мы обнаружили целый состав с девушками из Витебска, которых фашисты не успели угнать в Германию. Когда их освободили, они плакали и целовали своих освободителей. Наш полевой госпиталь прошел вместе с 31-й Армией весь боевой путь. Идут бои, а мы спасаем раненых бойцов. Они никогда не оставались больше положенного времени в госпитале. Чуть раны затянуться - и на передовую. Я хочу сказать, что наши солдаты были очень мужественные и очень добрые. Это было особое поколение людей. Они очень сочувствовали нам, медикам, за наш тяжелый труд.

Наша 31-я Армия очень любила своего командира, генерала Черняховского. Это был молодой, талантливый, очень жизнерадостный человек. Когда он погиб, мы все скорбели и еще больше мстили врагу за его смерть. Мне очень приятно, что в память о нем в Орше есть улица Черняховского.

После освобождения города мы находились в Орше не долго. Через несколько дней наши войска начали движение на Борисов. Когда мы выезжали из Орши, перед глазами были одни развалины, в центре города - полная разруха, на улицах города было совсем мало жителей. Это было очень страшно».

За высокое боевое мастерство, проявленное в боях за освобождение Орши, 41 воинской части и соединению было присвоено почетное наименование “Оршанская”. При освобождении Оршанщины звания Героя Советского Союза были удостоены 7 человек: старший сержант Лазьков Николай Михайлович, сержант Макеев Егор Абрамович, рядовой Юрченко Антон Степанович, полковник Стебенев Федор Александрович, танкист Митт Сергей Михайлович, командир эскадрильи полка «Нормандия-Неман, француз Марсель Лефевр, младший сержант Смирнов Юрий Васильевич.

Черняховскому Ивану Даниловичу, умело руководившему войсками 3-го Белорусского фронта в ходе Витебско-Оршанской операции, была объявлена благодарность Верховного Главнокомандующего Маршала Советского Союза Иосифа Сталина от 27.06.1944 г. В приказе № 121 Главнокомандующего были следующие слова: «Сегодня 27 июня в 22 часа столица нашей родины Москва салютует доблестным войскам 3-го Белорусского фронта, овладевшим городом Орша, двадцатью артиллерийскими залпами из 224 орудий. Вечная слава Героям, павшим в боях за свободу и независимость нашей Родины! Смерть немецким захватчикам!»

Освобожденная Орша представляла собой сплошные руины, пепелища и пожарища… В Орше было уничтожено 4578 жилых домов, все здания административно-хозяйственного и культурно-бытового назначения. Полностью было разрушено большинство заводов. Общий ущерб города от военного лихолетья составил два годовых бюджета БССР в ценах 1944 года.

Более 75 % городских построек лежало в руинах. Город с довоенным населением, превышавшем 63 тыс. человек, теперь насчитывал немногим более 3 тыс. человек.

Тяжелое наследие оставили оккупанты и на железнодорожном узле: замершие на путях паровозы и вагоны, разоренные станции и депо, выведенная из строя связь, поврежденные железнодорожные линии.

Орша казалась вымершей. Война и оккупация отбросили Оршу по уровню экономического развития более чем на столетие. Казалось, потребуются годы и десятилетия, чтобы восстановить разрушенное. Но время не ждало. В первую очередь, необходимо было восстановить Оршанский железнодорожный узел, так как наступавшим на Запад советским армиям были нужны боеприпасы, оружие, снаряжение.

На восстановление крупнейшего в Белоруссии железнодорожного узла были брошены все силы. Многие партизаны-заслоновцы вернулись в свое депо. Паровозники, вагонники, путейцы работали днем и ночью. Железнодорожный узел оживал. Через пять дней после освобождения в Оршу прибыл первый советский поезд. А вскоре поезда пошли по всем направлениям.

Война продолжалась, но Орша начала восстанавливаться. Оршанцы расчищали завалы, засыпали воронки и траншеи, закладывали первые камни в фундаменты новых зданий. Уже через два месяца после изгнания оккупантов из Орши в городе начали выдавать продукцию 5 предприятий промысловой кооперации и 3 пекарни, открылось 10 столовых, 7 магазинов, баня, больницы, начались занятия в школах, были объявлены наборы в железнодорожный техникум и медицинское училище. Началось восстановление льнокомбината, заводов «Красный Борец» и «Красный Октябрь». Преодолевая огромные трудности, оршанцы поднимали родной город из руин.

Под Оршей воины Красной Армии взломали оборону, которую немцы строили почти три года и считали неодолимой. Чем знаменито оршанское сражение?

В ходе сражения удалось найти слабое звено в неприступной крепости «Пантера». Враг не ожидал, что наши войска не испугаются болотистой местности, пойдут в обход мощных укреплений. Тем самым удалось расчленить фланги оршанской и витебской группировок фашистов. Их вынудили двигаться по Минской автостраде. А там уж наша авиация устроила сокрушительную охоту за смертельно раненой «Пантерой». Освобождение Орши, вне всякого сомнения, ускорило разгром гитлеровцев в районе Минска. Мощный укрепленный вал «Пантера» рухнул. Открылась дорога не только на белорусскую столицу, а в целом на запад, чтобы добить фашистского зверя в его логове.

В 1978г. в Центральном сквере города был открыт памятник освободителям Орши, воздвигнутый в честь воинов Красной Армии, партизан и подпольщиков. Памятник создан по проекту архитектора В. Ягодницкого и состоит из двух стел: вертикальной, увенчанной флагом и горизонтальной - с тремя барельефами и наименованиями 41-го соединения и воинских частей, освобождавших наш город от немецко-фашистских захватчиков.

22 июня 1984 г. в ознаменование 40-й годовщины освобождения Белоруссии, Орше была присвоена почетная награда - орден Отечественной войны I степени и в честь этого события на памятнике освободителям города был установлен памятный знак ордена.

Навеки в наших сердцах будут жить имена героев, которые в боях отстояли свободу и независимость нашей Родины и мы не должны забывать о своем долге, особенно перед теми, кто отдал свою жизнь за Родину, за нас.

Подготовила Л. А. Соротокина, зав. отделом по основной деятельности.

Севернее Орши позиции занимала немецкая дивизия генерал-лейтенанта Траута. В ставке Гитлера Траут считался лучшим мастером обороны . Его называли «железным генералом». За боевые заслуги Траут был награжден рыцарским крестом.

Соединению Траута противостояла 26-я гвардейская дивизия генерал майора Г.И.Чернова, входившая в состав 11-й гвардейской армии генерал-лейтенанта К.Н.Галицкого. Между неприятелем и нашими частями, скрытно готовившимися к наступлению, лежали болота.

22 июня началась мощная артиллерийская подготовка. Она длилась 140 минут, затем грянул залп «Катюш». Это был сигнал к атаке. Траут никак не ожидал, что через непроходимые болота пройдут советские танки . В течение нескольких дней со стороны узкоколейки доносился гул моторов, и генерал был уверен, что танки сосредоточены там.

В полосе прорыва 26-й дивизии бойцы готовились к ночному прорыву, в котором участвовала группа танков с десантом на броне. В десант была выделена 1-я рота 77-го гвардейского полка, которой командовал старший лейтенант Зеленюк. Ночью, преодолев болотистую местность, танки смяли несколько пулеметных точек и противотанковых пушек врага и устремились к магистрали Москва-Минск. Здесь у шоссе возле деревни Шалашино десантник Юрий Смирнов был тяжело ранен и упал с танка . Гитлеровские солдаты привели раненого красноармейца в штабную землянку и по приказу Траута устроили допрос. Гитлеровцев интересовало, какая воинская часть прорвалась в тыл немецких войск, сколько танков, в каком направлении они должны продвигаться. Ни на один вопрос комсомолец не ответил. Два дня враги избивали и пытали Юрия Смирнова, но так ничего не добившись, распяли юношу на деревянном кресте .

11-й гвардейской армии с большим трудом удалось прорвать оборону противника под Оршей, когда в Витебске уже шли бои.

Черняховский ввел в прорыв 5-ю гвардейскую танковую армию П.П. Ротмистрова, которая стремительным ударом перерезала транспортные магистрали, ведущие из Орши на запад.

Среди первых наших бойцов, прорвавших оборону противника в районе деревни Шалашино, был старший лейтенант Петр Кустов. Он первым ворвался в блиндаж и увидел там распятого гвардейца: лоб пробит гвоздями, лицо исполосовано штыком. На полу валялись штабные документы, впопыхах оброненные врагами.

Весть о мученической гибели гвардейца молниеносно разнеслась по всем подразделениям.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 6 октября 1944 года Юрию Васильевичу Смирнову присвоено звание Героя Советского Союза посмертно.

На месте расправы гитлеровцев с патриотом, сохранившим верность присяге, в деревне Шалашино, в городском поселке Ореховск Оршанского района и в центре совхоза имени Ю.Смирнова в деревне Буда Витебской области установлены памятники Юрию Смирнову . Его именем названа улица в Минске.

В ходе наступления наших войск в прорыв вражеской обороны южнее Орши устремился 2-й гвардейский Тацинский танковый корпус генерал-майора танковых войск А.С. Бурдейного. Танковые бригады гвардии полковника О.А. Лосика, С.К. Нестерова и 1500-й самоходный артиллерийский полк гвардии майора Т.П.Зотова действовали в глубине обороны противника. Им предстояло захватить сильный немецкий опорный пункт и важный узел железных дорог — Староселье, расположенный на границе Шкловского района Могилевской области и Толочинского района Витебской области.

Сосредоточившись в лесу, гвардейцы с двух направлений устремились в атаку . Бой шел за каждое строение. Гитлеровцы отчаянно цеплялись за позиции, но вынуждены были оставить населенный пункт и отступить.

Когда противник оставил деревню, танкисты Лосика и Нестерова начали его преследование. Нужно было двигаться вперед, сея панику среди врагов, расчищая дорогу общевойсковым частям. Было очевидно, что гитлеровцы непременно постараются вернуть населенный пункт , господствовавший над местностью. Поэтому в Староселье оставили самоходные установки, батарею гвардейских минометов и батарею противотанковых орудий под командой опытного офицера-артиллериста гвардии майора Зотова, которые должны были удержать этот важный узел дорог до подхода наших стрелковых частей. Самоходки заняли круговую оборону. На самом танкоопасном направлении Зотов поставил самоходную артиллерийскую установку гвардии лейтенанта Нестеренко. На слаженный, закаленный в боях экипаж можно было положиться . Вскоре гитлеровцы предприняли контратаку. Командир орудия старший сержант Голоскоков выбрал головной танк противника, спокойно подпустил его на нужное расстояние и первым же выстрелом поджег.

Затем в перекрестии прицела оказался еще один танк — и снова он загорелся с первого выстрела. Следующим было противотанковое орудие врага. Самоходка поменяла позицию, и Голоскоков продолжил расстреливать врага с близкого расстояния . Увлеченные боем артиллеристы не заметили, как к их орудию подобрались гитлеровцы с фаустпатроном. От взрыва все получили ранения, командир и заряжающий были тяжело ранены и вскоре скончались.

В наградных документах подробно описан этот бой:

«Девять раз противник контратаковал, пытаясь прорваться на дорогу Староселье-Шклов. В момент последней самой жестокой атаки командир орудия старший сержант Голоскоков остался в СУ вдвоем с механиком водителем. Владимир Голоскоков, будучи сам ранен в обе ноги и в голову, обливаясь кровью, продолжал вести огонь по наседающему противнику, пока не получил ранения в обе руки. Огнем своего орудия он обеспечил возможность нашим стрелковым подразделениям подойти к Староселью без потерь. Контратаки врага захлебнулись. Гитлеровцы отошли с большими потерям и. Только огнем своего орудия Голоскоков уничтожил 20 автомашин, 3 противотанковые пушки, 3 пулеметных точки, до 150 вражеских солдат и офицеров»

За стойкость и мужество в бою старший сержант Владимир Алексеевич Голоскоков удостоен звания Героя Советского Союза.

Когда старшего сержанта Владимира Голоскокова отправляли в госпиталь, он был без сознания. Ненадолго придя в сознание, он, прежде всего, попросил не сообщать о ранении матери . Его мать проводила в Красную Армию пятерых сыновей. У озера Хасан, сражаясь с самураями, смертью героя погиб Павел. В войне с белофиннами смертельно был ранен Анатолий. Василий сражался в 1941 под Смоленском, Ельней, в Подмосковье. Погиб, бросившись со связкой гранат под танк. Федор тяжело контужен под Сталинградом. Владимир после боя у Староселья вернулся в Омск инвалидом первой группы.

Немецкий гарнизон Орши под угрозой неминуемого окружения начал отход.

27 июня пал еще один ключевой узел немецкой обороны. Силами 1-го Прибалтийского фронта, а именно 11-й гвардейской и 31-й армий, был освобожден город Орша. Наступающие советские войска устремились дальше к Борисову , за которым находился Минск.